СЛОВО О ВИКИПЕДИИ И О ГРУДИНИНЕ
Раньше не обращал внимания, потом просто надоело.
Некий Сережа Ребухин на сайте subscribe.ru в очередной раз тиснул из Википедии информацию обо мне. Вот она:
Под этим текстом Ребухин пишет: «Почему-то примерно так я и думал…»
И почему это?
Предзащиту я прошел, автореферат опубликовал. К защите допущен не был после вызова к Тернову, зав. кафедрой теоретической физики МГУ, оказалось, он меня вызвал для встречи с сотрудником КГБ. Общими усилиями они вынудили меня вернуть положительную характеристику. Повод — в ней не было указано, что я создатель Союза коммунистов. В то время без характеристики к защите не допускали.
Про алкоголизм — особенно смешно, т.к. я в те годы состоял во ВДОБТ, всесоюзном добровольном обществе борьбы за трезвость, и вообще никогда никакого алкоголя не употреблял, ни капли.
К пролетаризму я никакого отношения не имею, эта глупость была вписана в ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ текст в Википедии. Никакой теории пролетаризма в природе не существует. И я к пролетаризму никакого отношения не имею. Гриша Исаев, лидер Партии диктатуры пролетариата, придумал социализм обозвать пролетаризмом.
Мысль Гриши такова: если рабовладельческий строй – это правление рабовладельцев, если феодализм – власть феодалов, есть капитализм – власть капитала, то власть пролетариата – это пролетаризм. Чем его не устраивало отождествление Марксом социализма и диктатуры пролетариата – неизвестно. Вероятно, очень хотелось остаться в истории.
Чушь эту про меня тиснул, кажется, Саша Абрамович.
Когда Гриша увидел сие в Википедии, то написал мне гневное письмо. Мол, я присваиваю! Я отписал, что тут нипричем, а его пролетаризм в нашу эпоху, где и трудовая интеллигенция тоже входит в пролетариат, нужно называть по его логике рабочизмом, ведь он за власть именно рабочих. И я тоже! Но Гриша обиделся.
Никакой общественной кассы (ранее в Википедии — партийной кассы) нашего Союза коммунистов никогда в природе не существовало. Взносы мы начали собирать тогда, когда Союза коммунистов уж больше десятка лет не существовало. Это были великие деньги! Примерно 1000 – 2000 р. в месяц. Все они уходили на листовки и нашу газету «Рабочий вестник», мне еще приходилось из собственного кармана добавлять. И кассой заведовал не я, а физик Равиль Ибламинов. Когда он скоропостижно скончался, скончалась и партийная касса, я не умею собирать взносы.
Те, кто пишут в Википедию, прогрессируют. Ранее там было написано, что я якобы неоднократно разворовывал партийную кассу, за что был неоднократно бит соратниками, теперь пишут, что подвергался физическому воздействию. Неоднократно.
Представьте: один раз я разворовал — побили. Снова мне же доверили партийную кассу. Снова разворовал — снова побили. И так семнадцать раз подряд… Те, кто эту фигню пишут в Википедию — идиоты.
И самим странно не кажется? Ведь алкоголиков изгоняют из аспирантуры. Мне же дали ее закончить.
Всё было наоборот! Я состоял в ВДОБТ, а в аспирантуре МГУ был гениалёнок из Якутска Семен Семенович Семенов, спец по финслеровым пространствам. Сёма закладывал. Его хотели отчислить, но я организовал аспирантов, они перед администрацией выступили в его защиту. Сёму оставили. Потом его слова заловили пьяным, и администрация доверила мне, как члену ВДОБТ, взять Сёму на поруки. Он успешно закончил аспирантуру и уехал на родину.
Как-то перед отъездом он выловил меня в МГУ. В знак благодарности привел в свою компанию, компания скинулась мне на бедность, 50 р., тогда это 2/3 стипендии – и вот тут я согрешил, Сёма заставил-таки меня пригубить грамм тридцать.
Дело тем не кончилось, когда один студент МГУ из Новосибирска был заловлен пьяным, меня приставили и к студенту, студента оставили в МГУ.
И уже после того, как я представил диссертацию, когда аспирантура уже закончилась, начальник отдела аспирантуры пригласил меня и попросил взять на поруки еще одного студента, заловленного на пьянке. Узнав, что студент – москвич, я отказался.
Те, кто настрочил фигню в Википедию, не представляют ситуацию в аспирантуре МГУ. Там некогда пить. Это было не принято.
О какой моей защите в МГУ могла идти речь, если во время избирательной кампании я организовал аспирантов, и они провалили директора столовой МГУ, которая собиралась стать депутатом 7-й раз. Потом партком МГУ специально приглашал меня на встречу с другим кандидатом, из физиков, и он спокойно избрался – после моего одобрения.
Разговор с секретарем парткома кафедры теоретической физики МГУ Прониным:
— Ихлов, скоро конференция. Не выступать! Не выступать!
Разговор с сотрудником кафедры Владимировым:
— Мы собираемся организовать газету ВДОБТ, предлагаем Вам стать ее редактором.
— Извините, но меня много работы, диссертация…
— С диссертацией мы Вам поможем…
— Извините, Ваше предложение принять никак не могу…
Наконец, разговор с моим микрошефом Геной Сарданашвили, когда уже всё кончилось:
— Что, Геннадий Александрович, о защите можно не мечтать?
— Ну, почему. Мы – он так сказал, «мы» — должны посмотреть на Вас два-три года, убедиться, что Вы больше не заняты политикой…
Понимаете, если аспиранта выгнали за пьянку, ничего особенного это не представляет. Но после моих бесед в КГБ-шником руководителя аспирантуры, профессора Иваненко Д. Д. лишили права набирать аспирантов.
И никто, разумеется, меня из СК не изгонял. СК прекратил существование после учредилки в апреле 1990 в Челябинске объединения «Рабочий», СК стал его составной частью, я был организатором учредилки и делегатом. А пермская ячейка «Рабочего» была переименована из СК в ПРС.
Еще ссылаются на какой-то актив СК. Разумеется, без фамилий. Такового тоже в природе не существовало, нас всего ничего было 9 человек по Перми, все абсолютно равны.
Бить своего лидера – мощно. Сережа Мазеин, Коля Лебедев, Лёня Ивонин, Сережа Ваганов, Сережа Скудаев, Саша Коренчук, Зоя Коренчук – вы не в курсе, слышите, оказывается, я был лидером, а вы меня били!
А вот либерала Аверкиева мы выставили из организации. Мы его даже не считали.
Выставили и Сашу Никонова, инженера института материаловедения при оборонном ПЗХО – за то, что поливал грязью большевиков, проповедовал социальное партнерство и т.п. Вот он-то по злобе — вместе с прочими — и принялся распространять про меня всякую грязь.
Судьба Никонова незавидна: пристроился к московской троцкистской группе Сережи Биеца, вовлек в свою организацию из одного человека Настю Мальцеву (Хрустальную). Она его из организации и выперла.
Еще в списке таких же доброжелателей – закончивший истфак ПГУ Слава Красавин. Вот он-то действительно КГБ-шный стукач. Когда настала демократия, Слава стал врать, что он в 1968 году якобы распространял листовки против ввода войск в ЧССР. Представьте – он 1953 года рождения. Когда грянула гиперинфляция и закопошились сталинисты, Слава стал ошиваться среди образовавшихся сталинистских групп. Те его не приняли, уж больно гадливая у него улыбка. Лет пять Слава пил запоем, потом умудрился защититься, устроился в университет и стал пригревать троцкистов… Он гадил и по-другому, и мне лично, и всей нашей команде.
Еще – Витя Нейман, переехал в Перми из Красноярска, его даже в Демсоюзе считали стукачом. Тоже гадил немало.
Никаких коммерческих спонсоров для наших публикаций в природе тоже не было. Деньги для журнала «Взгляд» — из моего скудного кармана, которых порой пополнялся зарплатой сторожа. Потому журнал издавался самиздатом, поштучно, с огромными перерывами издания одного и того же номера. А издания из Аргентины, Швеции, Франции, Канады и т.д. — левого толка, они печатали меня бесплатно. И без гонораров.
Помню, коммерсант Леша Орлов, с которым мы в 1979-м были вместе в стройотряде, как-то пожертвовал мне 50 рублей. И когда узнал, что я, безработный, потратил эти деньги на листовки, всплеснул руками…
Мы создали по Уралу множество собственных коммерческих организаций – чтоб издавать газету «Евразия», журнал «Изм», чтоб самим с голоду не помереть, ведь многих наших поувольняли. Но с приходом Ельцина власти всех их придушили.
Как-то один приятель из Магнитогорска пообещал знакомым пермским коммерсантам поставить – о! – кузов для «Волги». Те мне, как посреднику, выделили 2 тыс. р. Но приятель кузов не поставил, коммерсанты начали трясти с меня посреднические. А я эти деньги уже отдал бастовавшим рабочим…
В общем, я быстро понял, что из меня коммерсант такой же, как балерина, и покинул это поприще.
Из политеха меня уволили тоже из-за политики, увольнял КГБ. Официальным основанием послужило то, что по распределению аспирантуры (целевой) я должен был вернуться в университет. Но, поскольку в начале 80-х я насолил ректору и начальнику лаборатории Изможерову (позднее он смылся в Израиль), была устная договоренность, что я в ПГУ не возвращаюсь. Потому устроился в политех. Это режимный институт, там нафиг неформалы. Уволили именно по тому пункту, что должен был идти в ПГУ. Я подал в суд, политех, не дожидаясь решения, восстановил меня на работе. Однако ректор Бартоломей (его потом посадили за воровство) уволил меня вторично. Но трудовой коллектив кафедры физики, где я работал, выступил на мою защиту и заставил профком политеха меня восстановить. Но тут на сцену вышел ВЦСПС в лице облсовпрофа, мол, при голосовании профкома должно быть не большинство, а квалифицированное большинство. Третий раз уволили, после чего мне предложили место в уральском филиале АН СССР.
Именно КГБ был инициатором моего увольнения – потому что ДО ТОГО политех собирался меня послать на стажировку в Ленинград на полгода, чтоб там-то я уж точно защитился.
Всё кончилось запретом на профессию, и не только. Зашел как-то к знакомой, заместителю секретаря парткома завода им. Калинина, ну, хоть кем-то устроиться. Та мне показала черный список:
— Видишь, твоя фамилия – вторая. Так что…
Ректору ПГУ я насолил так: зав. кафедрой физкультуры Кодинцев спер из университетского клуба туристов байдарки – покататься родственникам. Я 6 лет после окончания физфака работал в ПГУ, меня друзья определили опекать университетских водников. Водники пожаловались мне, собрали еще двух сотрудников, членов КПСС, и те отрядили меня в обком КПСС. Там я нарвался на Копысову, противницу Быковой, жены Пятосина, который защищался у ректора Живописцева, и скорость защиты этого кретина была прямо пропорциональна скорости выдвижения Живописцева в ректоры. Следите за мыслью? Мне повезло, могло быть хуже. Так или иначе, байдарки вернули, а я стал врагом Живописцева.
Врагом зав. лабораторией радиобиологии Естественно-научного института при ПГУ я стал потому, что из ЕНИ хотели уволить какую-то девку. Уволить незаконно. Я пригрозил, что снова схожу в обком… Девку оставили, а мне досталось по башке.
И политикой я заинтересовался намного раньше 1983 года, и именно в 1983-м не участвовал, а создал своими руками подпольную Группу продленного дня. По человеку туда набирал.
Всю ту чушь, которая написана в Википедии, настрочили грудининцы. Поскольку в избирательную кампанию я весьма активно публиковал статьи против Грудинина и его команды, груднинцы ответили своими грязными методами. До моих публикаций ничего подобного в Википедии не было.
Если вы поглядите к гугле, обнаружите еще, что я сионист и одновременно антисемит. Еще я сумасшедший (этот слух распространяет об мне троцкистка Мальцева-Хрустальная), еще я красно-клричневый (это про меня либерасты).
Еще я КГБ-шный стукач (это про меня киевский троцкист Владик Бугера).
До Бугеры миф о том, что я КГБ-шный стукач, начал распространять диссидент Вовочка Прибыловский, историк-византинист, по кличке Крылышко, который ненавидит марксистов.
Дело было так. В 1988-м на одной демократической тусовке в МГУ я сидел рядом с другим диссидентом, аспирантом МГУ, историком-медиевистом Сашей Скогоревым. На ушко сказал ему, что меня на кафедре теоретической физики допрашивал КГБ-шник, и я пообещал ему отдать пару книжек западного самиздата, но, разумеется, не отдам.
После беседы с КГБ-ником я быстренько рассовал весь самиздат по друзьям. Даже в Ленинград успел отвезти сборник стихов Бродского.
На следующей встрече с КГБ-шником я сообщил, что свое обещание выполнить не могу. Все книжки «куда-то делись».
Не знаю, что Скогорев сообщил своему приятелю Прибыловскому, но тот стал рассказывать, будто я сдал «библиотеку» в КГБ. А слух о моем якобы стукачестве стал распространять Боря Кагарлицкий.
Бугера же озлился на меня из-за того, что я его повозил мордой об стол за то, что он помогал косовским албанцам. Я для него еще и великорусским шовинистом стал – после того, как «Лимонка» опубликовала какую-то мою статью. Бугера требовал, чтобы я выступил против «Лимонки», а я на его требование наплевал.
Еще я агент ЦРУ, завербованный по еврейской линии, еще я работаю на администрацию (правда, ни говорят, на какую).
Говна и дебилов в России много, и каждый, кого я хоть раз повозил мордой об стол или пнул за дело, придумывает обо мне что-нибудь новенькое.
Например, миф об общественной кассе придумал газо-электросварщик Одинцов. Когда его в конце 80-х уволили, я провел пикет у проходных мукомольного завода, где он работал, и гендиректор завода тут же предложил Одинцову возвращаться. Одинцов не пожелал просто так вернуться, он захотел, чтобы директор лично извинился перед ним. Я плюнул, Одинцов остался безработным. Далее в день начала забастовки посадили председателя стачкома пермского автотранспорта Василия Мальцева, сфальсифицировали дело. Без денег нельзя было оформить найм адвоката. Я был безработным, запросил французский профсоюз ФДКТ, мне прислали деньги. На эти деньги был нанял адвокат, остальные деньги, довольно большие, ушли жене Мальцева на лекарства.
Причем никакими общественные деньгами деньги ФДКТ не были, их прислали мне лично.
После освобождения Мальцева Одинцов приперся ко мне и стал требовать денег. Я сказал, что денег нет, они потрачены. Одинцов отправился за деньгами к Мальцеву, тот его тоже послал далеко.
Тогда Одинцов стал распространять листовку, где значилось, что он назначает ответственным за свою судьбу Горбачева, Ельцина и Бориса Ихлова.
Листовка успеха не имела, тогда Одинцов и стал распространять фигню, что Ихлов-де разворовал партийную кассу. Говнюков и дебилов, которым я перешел дорогу, в Перми много, и все радостно подхватили чушь Одинцова.
Ну, вот какими методами пользуется команда Паши Грудинина. Каков поп, таков и приход.
Вот какой бред сивой кобылы безоглядно печатает Википедия. Я и Википедии враг.
Что ж… отчасти я даже рад. Стало быть, не зря живу, если многообразные тупорылые уроды так бесятся. Лейте больше грязи, больше злобьтесь на меня, это будет знак, что попадаю в десятку.
Борис Ихлов, 7.7.2019