ПОЧЕМУ КПРФ — БУРЖУАЗНАЯ ПАРТИЯ

И не только КПРФ. Но и КПСС. И ВПКб.

Поясню.

9 октября в Колонном зале Дома союзов на молодежном форуме «Будущее» глава КПРФ Зюганов сообщил:

«Очень вовремя мы все собрались в этом зале, да и тема прекрасная — будущее. У нас в Думе выступали президент Путин, святейший Патриарх Кирилл и нобелевский лауреат Жорес Алферов. Они предложили формулу будущего. Это святая Русь, объединенная с великой российской державностью и советской справедливостью. … Сегодня перед нами еще большие трудности, и если мы их не осознаем, то не справимся с тем поручением, которое всей стране дал президент Путин в своем Послании… В этой связи те задачи, которые поставил президент» 

Вообще… президент может заявлять что угодно. Например, в своём очередном послании Путин предлагал переименовать КПРФ в РСДРП – «как назвал её Ленин». И не важно,  что не Ленин, а Петр Струве так назвал организацию, а Ленин на учредительном съезде, который провозгласил создание РСДРП, вообще не принимал участия.

И лучшие кадры Путина тоже могут заявлять что угодно. Так, Алексей Пушков в «Постскриптуме» от 19.10.2019 утверждал, что Хрущев лично отдал Крым Украине. Хотя Хрущев лишь предложил, не он был главой государства, а Маленков. Маленков подписывал соответствующий документ, а не Хрущев. Почему так сказал Пушков? Потому что власти стремятся обелить Сталина, а всю вину за 1991-й  сталинисты валят на «троцкиста» Хрущева.

То, что Алферов как партийный чиновник украл у своих подчиненных изобретение, за которое и получил Нобелевскую премию. Зюганова не волнует.

Но суть в другом.

То, что не граждане России спрашивают с президента работу, не они ставят ему задачу, а он, единственный человек, ставит задачу всей стране – это в капиталистической стране нормально.

Но парадокс в том, что буржуазный президент ставит задачи коммунисту Зюганову, соответственно, всей КПРФ, президент,  заявивший, что большевики отняли у России победу в 1-й мировой войне.

И это для членов КПРФ звучит нормально. Ротшильд ставит задачу своим рабочим, «Фольксваген» ставит задачу своим рабочим, «Мицубиси» ставит задачу своим рабочим, а Путин ставит задачу «коммунистам».

Причины того, что члены КПРФ воспринимают это за норму, очевидны, они привыкли, что «планы партии – планы народа».

Отчего ж всё так?

***

Многие либералы в русле охаивания подвига советского народа в Великой Отечественной войне писали о панике в Москве 16.10.1941.

6.7.1941 Президиум ВС СССР издал Указ «Об ответственности за распространение в военное время ложных слухов, возбуждающих тревогу среди населения»: «Установить, что за распространение в военное время ложных слухов, возбуждающих тревогу среди населения, виновные караются по приговору военного трибунала тюремным заключением на срок от 2 до 5 лет, если это действие по своему характеру не влечет за собой по закону более тяжкого наказания».

Откуда же после Указа взяться панике? Ее живописует, в частности, Лев Ларский в книге «Здравствуй, страна героев!» (1978 г.), который видел события десятиклассником.

Никому не известный юный Орзэмэс Мирзоев пишет:
«В. Я. Василевская в книге «Катакомбы XX века» пишет: Директор медицинского института В. В. Парин, как отмечалось в решении райкома, скрылся из Москвы со своими заместителями и кассой института, «оставив без руководства госпиталь с ранеными (около 200 человек), ряд клиник с больными, коллектив профессорско-преподавательского состава и студентов»…
Из письма военврача Казакова жене: «16-го там была невероятная паника. Распустили слух, что через два дня немец будет в Москве. „Ответственные“ захватили своё имущество, казённые деньги и машины и смылись из Москвы. Многие фабрики остались без руководства и без денег. Часть этих сволочей перехватали и расстреляли, но, несомненно, многие улизнут. По дороге мы видели несколько машин. Легковых, до отказа набитых всякими домашними вещами».

… 15 октября, в девять утра члены Политбюро собрались в кабинете вождя. Сталин объявил, что всем нужно сегодня же вечером эвакуироваться. Он сам уедет из города на следующее утро. Когда он объявил, что руководство страны покидает столицу, все, кто узнал об этом, поспешили исполнить указание вождя. Они делились пугающей информацией со всеми знакомыми, и весть об оставлении города распространилась мгновенно. Началось нечто неописуемое.

Утром 16 октября в Москве впервые за всю историю не открылись двери метрополитена. Метро не работало. Поступил приказ демонтировать и вывезти все оборудование… Аптеки, поликлиники, магазины, лавки, всё было закрыто. Москву не топили… первыми побежали чиновники вместе с деньгами людей. Огромное количество рапортов от милиции, которые ловили директоров, председателей, членов партии с награбленным имуществом… За несколько дней, по неполным данным военной прокуратуры Москвы, около 780 руководящих работников оставили свои рабочие места. Они похитили почти 1,5 млрд. р., а также угнали сто легковых и грузовых автомобилей… Пошёл снег, но он был не белым, а чёрным – это в многочисленных организациях начали сжигать документы… с 20 октября в Москве и прилегающих к ней районах ввели осадное положение. Собравшись, власти приняли меры по ликвидации чудовищного беспорядка. Всюду выставили блокпосты, особенно перед въездом на шоссе Энтузиастов. Здесь организовали проверку документов на вывозимые материальные ценности и сопровождавших их лиц. По приговорам временных военных трибуналов многие поплатились жизнью за совершённые злоупотребления и преступления».

Артем Кречетников, Русская служба ВВС, так описывает события:

«2-12 октября войска Западного, Брянского и Резервного фронтов потерпели тяжелое поражение под Вязьмой. Прекратили существование пять советских армий, немцы захватили в «котле» 660 тысяч пленных, 1242 танка, 5412 орудий, и продвинулись к Москве на 120 км. Руководство СССР узнало о германском ударе 4 октября из выступления Гитлера по радио. В 2:30 8 октября Георгий Жуков, посланный Ставкой выяснить обстановку, доложил Сталину: «Бронетанковые войска противника могут внезапно появиться под Москвой». 14 октября пал Калинин, спустя сутки Можайск.

15 октября Сталин, обычно приезжавший в Кремль около полудня, приказал собрать политбюро к 9 утра и объявил соратникам, что им надлежит эвакуироваться до вечера, а сам он покинет город на следующий день. Из высшего руководства во время кризиса в столице, кроме него, оставались только Берия, Микоян и Косыгин…

Партийные функционеры и наркомы поделились новостью с подчиненными и семьями. Поползли слухи. Вечером Совинформбюро передало невнятное, но тревожное сообщение об ухудшении положения на западном направлении и «прорыве обороны на одном из участков»… «Пришел в тот день на кинофабрику, а она закрыта. Метро не работает, трамваи тоже не ходили. Положение на фронте было действительно угрожающим. Паника усугублялась тем, что заводы, фабрики, станции метро закрылись фронтально. На некоторых предприятиях начальство сбежало, иногда вместе с кассой. Атмосфера того дня была как никогда тревожной — многие думали, что немцы вот-вот ворвутся в город» (Александр Самсонов, академик). «Паника была ужасной. Во дворе сжигали книги Ленина, Сталина. Видела, как по мосту везут на санках мешками сахар, конфеты. Всю фабрику «Красный Октябрь» обокрали. Мы ходили на Калужскую заставу, кидались камнями в машины, на которых начальники уезжали» (Антонина Котлярова, токарь станкостроительного завода имени Орджоникидзе).

Добравшимся до работы объявляли, что предприятия закрываются, но ничего толком не сообщали о порядке эвакуации и вообще их дальнейшей судьбе… «Облисполком распустил свои отделы, большинство работников с семьями уехали, НКВД также сворачивает работу. Все думают, как бы эвакуироваться самому, не обращая внимания на работу своего учреждения. Председатель горсовета Азаренко загрузил в грузовик бочку пива, чтобы пьянствовать в дороге», — говорилось, в частности, в докладе военного прокурора Витебского гарнизона от 5.7.1941 о ситуации в городе.

«Десятки тысяч человек пытались вырваться из города на восток. На Казанском, Курском и Северном [ныне Ярославском] вокзалах народ брал штурмом поезда, по шоссе Энтузиастов шли вереницы забитых людьми и скарбом автомобилей, автобусов и гужевых повозок», — повествует историк Леонид Млечин.

Десятиклассник 407-й московский школы Лев Ларский утром 16 октября оказался возле Заставы Ильича.

«По знаменитой Владимирке при царизме гоняли в Сибирь революционеров. Теперь большевики сами по ней бежали на восток. Я сразу определял, какое начальство драпает: самое высокое в заграничных лимузинах с «кремлевскими» сигнальными рожками, пониже в «эмках», более мелкое в старых «газиках», самое мелкое — в автобусах, машинах «скорой помощи», «Мясо», «Хлеб», «Московские котлеты», в «черных воронах», грузовиках, пожарных машинах. А рядовые партийцы бежали пешком по тротуарам, обочинам и трамвайным путям, таща чемоданы, узлы, авоськи и увлекая личным примером беспартийных»… «По шоссе Энтузиастов неслись на восток автомобили вчерашних «энтузиастов», груженные никелированными кроватями, кожаными чемоданами, коврами, шкатулками, пузатыми бумажниками и жирным мясом хозяев всего этого барахла», — свидетельствовал журналист Николай Вержбицкий…

Из секретной справки Московского горкома партии и прокуратуры Москвы: «16-17 октября из 438 предприятий, учреждений и организаций сбежало 779 руководящих работников. Было похищено наличными деньгами 1 484 000 рублей, а ценностей и имущества на 1 051 000 рублей. Угнаны сотни легковых и грузовых автомобилей. Выявлен 1551 случай уничтожения коммунистами своих партийных документов вследствие трусости в связи с приближением фронта».

18 октября заместитель Берии Иван Серов сообщил шефу, что сотрудники железнодорожной милиции нашли на Курском вокзале 13 брошенных чемоданов с постановлениями горкома и личными делами номенклатурщиков…

Старший майор госбезопасности Шадрин доложил заместителю наркома внутренних дел Всеволоду Меркулову о результатах обхода здания ЦК ВКПб на Старой площади: «Ни одного работника оставлено не было. В кабинетах царил полный хаос. Многие столы взломаны, разбросана всевозможная переписка, в том числе секретная. Совершенно секретный материал, вынесенный в котельную для сжигания, оставлен кучами». «Мой папа работал в Институте профессиональных заболеваний имени Обуха. Партийная верхушка института бежала, увезя с собой весь спирт, хотя знала, что он переоборудуется в госпиталь, и скоро привезут раненых», — вспоминала художница Алла Андреева.

Секретарь Союза писателей Александр Фадеев докладывал в ЦК, что автор слов «Священной войны» Василий Лебедев-Кумач «привез на вокзал два пикапа вещей, не мог их погрузить в течение двух суток, и психически помешался»…

«Руководителей страны и города охватил страх. Стала ясна слабость системы…» — резюмирует Леонид Млечин…

По свидетельству наркома авиационной промышленности Алексея Шахурина, 16 октября Сталин в его присутствии приказал первому секретарю МГК Александру Щербакову и главе исполкома Василию Пронину выступить по радио и начать наводить в городе порядок, однако указание было выполнено лишь на следующий день.

17 октября заработал транспорт, на улицах появились армейские и милицейские патрули.

Окончательный перелом наступил вечером 19 октября после заседания ГКО, на котором Сталин, задав присутствовавшим риторический вопрос: «Будем ли защищать Москву?» — тут же продиктовал постановление о введении в столице осадного положения… Историки практически единодушно подчеркивают роль назначенного 13 октября командующим Западным фронтом Георгия Жукова, который в «черный день» 16 октября на заданный ему Сталиным «как коммунисту» вопрос: «Отстоим ли Москву?», уверенно ответил: «Отстоим!» Однако, по мнению присутствовавшего на заседании ГКО Василия Пронина, до 19 октября были возможны и иные варианты. В ходе вышеупомянутого разговора с Жуковым верховный главнокомандующий приказал: «Все же набросайте план отхода войск фронта за Москву, но только чтобы кроме вас, [члена Военного совета фронта Николая] Булганина и [начальника штаба фронта Василия] Соколовского никто не знал».

План был разработан и 18 октября утвержден Сталиным. Руководителям Ярославской, Ивановской и Горьковской областей показали карту генштаба с рубежом обороны, который надлежало создать на вверенных им территориях, если Москва будет сдана. «Сталин боялся уезжать из Москвы. Понимал, какое это произведет впечатление: и в стране, и за границей решат, что Советский Союз войну проиграл. В Кремле он вождь великой страны. Как только сядет в поезд — превратится в изгнанника», — указывает Леонид Млечин. Так или иначе, именно личное решение Сталина остаться, судя по всему, давшееся ему нелегко, сыграло ключевую роль и в прекращении паники, и вообще в обороне города».

«Почему тот осенний день середины октября можно назвать трагическим? Ведь линия фронта отстояла тогда от Москвы сравнительно далеко — за 100–200 километров; еще полтора месяца танковые клинья приближались к городу с разных сторон, пытаясь взять его в стальное кольцо, окружить», — задает вопрос журналист Лев Колодный («Московский комсомолец). И отвечает: потому что под Вязьмой произошла катастрофа.

«После катастрофы прибывший экстренно на поле боя Жуков, разобравшись в обстановке на фронте, доложил Сталину в 2 часа 30 минут 8 октября: «Бронетанковые войска противника могут внезапно появиться под Москвой… принимается решение… об эвакуации Москвы».

Так эвакуация, организованная по приказу, или бегство? См., напр., Постановление ГКО №740сс от 8.10.1941 «О подготовке к выводу из строя промышленных предприятий Москвы и Московской области» (РГАСПИ Ф. 644. Оп. 1. Д. 12. Л. 83).

С другой стороны, вряд ли ли могут вызвать доверие материалы, написанные в «Московском комсомольце», в службе ВВС, известным фальсификатором истории Млечиным или тем же Ларкиным.  Вот как его рекламируют:

«Необыкновенной сатирической книжке «Здравствуй, страна героев», написанной Львом Ларским, исполнилось 30 лет, но она ничуть не постарела. Недавно даже была переиздана в Израиле в полном объеме и снова стала литературным бестселлером, расходясь по всем странам и континентам. В течение многих лет повесть, известная в народе как «Придурок», была запрещена в бывшем Советском Союзе. Впрочем, она и сейчас воспринимается некоторыми как нежелательная: уж слишком правдива. Автор книги, известный в прошлом московский художник-оформитель, написал о реальных приключениях и испытаниях на фронте юного, страшно близорукого интеллигентного еврейского мальчика из семьи репрессированных советских разведчиков и военачальников, обманом пробравшегося на фронт. Данный вариант повести опубликован в журнале «Время и мы» (№№ 29–33) в 1978-м (История в кадре).

Тексты переполнены свидетельствами людей, которых никто не знает, а высказывания известных людей мало походят на правдивые.  Свидетельства не верифицированы, нет ни единой ссылки на архивные документы. В свидетельства приводятся также книги опять же никому не известных авторов, и нет уверенности, что и в этих книгах есть ссылки на архивы. А нафантазировать можно всё,  что угодно. В текстах содержится и прямая ложь, например, о битве под Вязьмой или о взрывчатке, которую несли на заводы с целью взорвать – ибо  еще 8.10.1941 г. ГКО принял решение заминировать важнейшие объекты Москвы. Авторы ссылаются друг на друга, что еще более порождает сомнения. Тем более россказни Веры Прохоровой, дочки мануфактурщика, которую к тому же на 6 лет упекали в ГУЛАГ — не проходят.

Тем не менее, паника в Москве 16-го октября 1941 года – была.

Из рапорта зам. начальника 1-го отдела охраны руководителей партии и правительства НКВД ст. майора госбезопасности Шадрина зам. наркома внутренних дел В. С. Меркулову: «1. Ни одного работника ЦК ВКП(б), который мог бы привести всё помещение в порядок и сжечь имеющуюся секретную переписку, оставлено не было. 2. Всё хозяйство: отопительная система, телефонная станция, холодильные установки, электрооборудование и т. п. оставлено без всякого присмотра. 3. Пожарная команда также полностью вывезена. Всё противопожарное оборудование было разбросано. 4. Всё противохимическое имущество, в том числе больше сотни противогазов «БС», валялось на полу в комнатах. 5. В кабинетах аппарата ЦК царил полный хаос. Многие замки столов и сами столы взломаны, разбросаны бланки и всевозможная переписка, в том числе и секретная, директивы ЦК ВКП(б) и другие документы. 6. Вынесенный совершенно секретный материал в котельную для сжигания оставлен кучами, не сожжён… 8. В кабинете товарища Жданова обнаружены пять совершенно секретных пакетов…» (АП РФ. Ф. 55. Оп 1. Д. 5. Л. 13)

«Десятки тысяч людей поднялись и бросились в этот день вон из Москвы, залили ее улицы и площади сплошным потоком, несшимся к вокзалам и уходившим на восток шоссе» (Константин Симонов, «Живые и мертвые»).

И первыми ударились в бегство партийные чиновники. И продолжалась паника несколько дней, невзирая на июльский указ Президиума. И эта паника обнажила важнейший факт – наличие у партийных бонз барахла.

***

А почему у партийных бонз барахло? А вот почему.

Классы — «большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определённой системе общественного производства, по их отношению (большей частью закреплённому и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а, следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определённом укладе общественного хозяйства» (Ленин, «Великий почин»)

И мы видим, как вовсе не только у Ягоды барахло, что нашли при обыске, не только у Щелокова, Гречко или Медунова — барахло У ВСЕЙ номенклатуры, в полном соответствии со словами Ленина о доле общественного богатства.

Откуда же это богатство у номенклатуры?

Собственность, пишет Маркс в письме Анненкову, не «моё», а отношение между людьми по поводу вещей. Со времен римского права отношения собственности делятся на пользование, владение и управление-распоряжение.

Следовательно, распорядитель собственности — ее собственник.

Капиталистом называется собственник средств производства. Следовательно, распорядитель средствами производства есть капиталист. Кто в СССР распорядитель средств производства? Номенклатура во главе со Сталиным. Следовательно, она есть класс капиталистов, в полном соответствии с определением Ленина. Вот оттуда и доля получаемого общественного богатства.

Общество делится на классы вследствие общественного разделения труда (Маркс), в первую очередь, на труд управляющий и труд управляемый. Труд управленца ставит его выше общества, позволяет помыкать людьми и распоряжаться средствами производства. Соответственно, и присваивать барахло. И не только в виде побрякушек — у Сталина и личные шофера с лучшими авто, и лучшие портные. Если Ленин плохо питался, то Сталин жрал от пуза, и команда поваров, и лучшая еда. 14 дворцов-дач, лучшие врачи, любое искусство всегда к услугам, огромная охрана — и всё бесплатно! Любой шейх позавидует.

Как Ленин предлагал ликвидировать привилегию управленческого труда? Сделать принципами Советской власти принципы Парижской коммуны: 1) скромная оплата госчиновника, на уровне квалифицированного рабочего, 2) постоянная сменяемость госчиновника ЛЮБОГО УРОВНЯ, 3) прямой контроль рабочих снизу за госчиновником любого уровня.

Если Ленин сделал выговор Бонч-Бруевичу, что тот повысили ему заплату, Сталин ее себе регулярно повышал (подробнее см. статью «КПРФ – продолжатель дела Сталина» здесь: http://shtirner.ru/stati/ , в списке).

Ленин ввел партмаксимум — Сталин его отменил.

«… действовал партмаксимум в размере 225 руб. в месяц, или 2700 руб. в год. Это, однако, не означало, что член партии не мог зарабатывать больше, но он обязан был сдавать в партийную кассу 20% «с первых 2700 руб. излишка» (сверх партмаксимума), 30% со вторых (т.е. с суммы излишка от 2700 до 5400 руб). и 40% с излишка превышающего 5400 руб. (Постановление ЦК ВКП(б) от 7 мая 1928 г. В кн.: Справочник партийного работника. Вып. 7, ч. 1. М.-Л. 1930, с. 371).»

Никто Сталина, Кагановича и пр. не менял.

И не рабочие контролировали партию, а партия — рабочих.

В работе «Государство и революция» Ленин пишет, что «диктатура пролетариата выражается в форме Советской власти, форме, найденной самими рабочими».

Но уже в 1923 году на XII съезде РКПб, уже без Ленина, постановили, что диктатура пролетариата выражается в форме диктатуры партии. При Сталине Советы стали полностью безвластным органом.

А дальше начинает работать железная формула Маркса: общественное бытие определяет общественное сознание. Привилегированное управленческое бытие номенклатуры определило ее буржуазное сознание.

Преподаватель кафедры источниковедения РГГУ Татьяна Никонорова утверждает:  «Советская номенклатура как класс сложилась в конце 40-х годов» (https://lenta.ru/articles/2017/01/31/roskosh/)

 Никанорова ошибается. Гораздо раньше, мы это видели!

Какими были доходы функционеров КПСС на излете правления Сталина?

Справка о заработной плате работников редакции журнала «Коммунист» 07.07.1956:
«В 1952 году работникам редакции журнала «Коммунист» по решению ЦК КПСС была установлена зарплата на уровне работников аппарата ЦК. Главный редактор по зарплате был приравнен к заведующему отделом ЦК, зам. главного редактора — к первому заместителю заведующего отделом ЦК, члены редколлегии — редакторы отделов — к зам. зав. отделом и т.д. В частности было установлено, что редактор отдела — член редколлегии получает оклад 3500 р. и денежное довольствие в сумме 2600 р. Зам. редакторов отделов были установлены оклад 2500 р. и денежное довольствие 1000 р., консультантам отделов — оклад 2500 р. и денежное довольствие 750 р., т.е. столько же, сколько получал инструктор.
В дальнейшем, кажется, в 1953-м или в начале 1954 г. работникам аппарата ЦК было увеличено денежное довольствие, например, инструктору с 750 рублей до 1200 р., зав. сектором с 2500 р. до 3000 р. и т.д. Работникам редакции соответствующее увеличение не производилось. В результате этого между заработной платой работников аппарата и работников редакции образовался некоторый разрыв.
В последнее время производится сокращение заработной платы. Необходимо подчеркнуть, что редакция не имеет никаких возражений против сокращения, но считает, что оно должно производиться на общих основаниях, в тех же пределах, как и для работников партийного аппарата.
Между тем, наблюдается тенденция снизить зарплату работникам редакции «Коммуниста» больше, чем в аппарате. Так, по имеющимся данным, зарплату членам редколлегии — редакторам отделов предполагается снизить до 4700 р., т.е. до зарплаты заведующего сектором, хотя, в 1952-м, когда было вынесено решение о зарплате для работников «Коммуниста», зарплата членов редколлегии — редакторов отделов составляла в общей сложности на 1100 рублей больше, чем заведующим секторами аппарата ЦК.
Думаю, что при определении зарплаты работникам «Коммуниста» было бы целесообразно исходить из того, что редакция является отделом ЦК. При этом редактор отдела получает такую же зарплату, что и зав. сектором. Если редактор отдела является к тому же и членом редакционной коллегии, то он дополнительно получает предусмотренную соответствующим постановлением ЦК плату в сумме 1000 р. Такой принцип, по нашему представлению, следовало бы провести и в отношении других ответственных работников редакции журнала «Коммунист».» (Подпись) (А. Румянцев) РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 185. Л. 227–228. Подлинник.

В 1951-м оклад секретарей Свердловского обкома ВКПб:(1-го – 2000 р./мес., 2-го и двух других –1800 р.), заведующего отделом – 1800 р., зам. зав. отделом –1400 р., зав. сектором – 1250 р., инструктора – 1050–1150 р. Плюс льготы, питание, транспорт, отдых и т.п. В июне того же года зарплата мастера составила: на Уральском заводе тяжелого машиностроения – 983 р., на приборостроительном заводе №50 – 879 р. Рабочие получали значительно меньше.

С января по декабрь 1954 г. Молотов получал 13 тыс. р./мес. (данные из партбилета).

Из книги секретаря обкома Ляшко А. П. «Груз памяти»: После первого же месяца работы для меня открылось нечто новое в материальном обеспечении областного руководства. Зав. финхозсектором принес ко мне в кабинет зарплату, положил на стол ведомость, указывая пальцем графу, в которой надо расписаться. Я глянул и обомлел. Там стояло: 1800 р. То есть на триста рублей ниже, чем я получал в горкоме, и почти в два раза меньше, чем в последний год работы в должности заместителя директора завода. Вот это да… Как же я проживу со столькими ртами?.. Ведь за одну квартиру из четырех комнат, которую мне предоставили, нам предстоит платить в среднем по четыреста в месяц. Но я молча расписываюсь за мизерную зарплату».

Из беседы Мильчакова с Микояном: «Ну к чему теперь, к примеру, сохранять эти «сталинские конверты» со второй зарплатой, с которой даже партийные взносы не берутся? Есть у нас Молдавское управление трудовых резервов. В нем всего тринадцать учебных заведений. А заместитель начальника по воспитательной работе, кроме оклада, который и без того превышает размер зарплаты квалифицированного инженера, получает еще «конверт», еще второй оклад, так заведено.» (http://www.pseudology.org/Mironenko/Milchakov.htm)

Из дневника Феликса Чуева «140 бесед с Молотовым»: «– Зарплата у нас была, конечно. Видите, в отношении нас это нарушалось, потому что зарплата, а кроме того, все обеспечено. Фактически на государственном обеспечении. Я сейчас точно не могу сказать, сколько мне платили – менялось это несколько раз. После войны, кроме того, это уже инициатива Сталина, ввели так называемые пакеты. В закрытом пакете присылали деньги, очень большие деньги – военным и партийным руководителям. Нет, это было, конечно, не совсем правильно. Размеры были не только чрезмерны, а неправильны. Это я не только не отрицаю – не имею права и ничего возразить».

От номенклатуры кормилась и прочая элита СССР: народная певица Лидия Русланова, жена «железного» наркома Ежова Евгения Хаютина, дрессировщица Наталья Дурова. Когда Русланову осудили за антисоветскую пропаганду и «грабёж и присвоение трофейного имущества в больших масштабах», она удивилась, мол, накопленные ею 208 бриллиантов и 132 живописных полотна знаменитых художников – не такое уж богатство и точно не редкий случай для артистки её уровня. У Натальи Дуровой хранились антикварные украшения, доставшиеся по наследству. Бесценный перстень, принадлежавший кавалерист-девице Дуровой, прекрасные камеи, которые носила бабушка. Эти драгоценности стали основой её коллекции, которую Дурова пополняла до конца своих дней. Владимир Степанов, друг Дуровой, пишет: «Она говорила: «У меня есть то, о чём мечтала бы Оружейная палата»… В свойственной многим коллекционерам манере Наталья Юрьевна не знала границ, жаждала бесконечно большего…» (П. Лихолитов, https://www.tvc.ru/channel/brand/id/37/show/news/news_id/1836).

И мы видим: не только в Москве 16.10.1941, но и 26.4.1986 после аварии на Чернобыльской АЭС первыми бежали из Припяти высшие партийные чины. Работники ГАИ были вынуждены их останавливать и возвращать обратно.

В 1991 году не было никакого «переворота», никакой смены строя, никакой реставрации капитализма. Просто тайное стало явным.

Борис Ихлов, 20.10.2019