МАО ПРОТИВ СТАЛИНА
Русский с китайцем — братья навек.
Крепнет единство народов и рас.
Плечи расправил простой человек,
С песней шагает простой человек,
Сталин и Мао слушают нас
Сталинисты уверяют, что проклятый Хрущев своим докладом о культе личности разрушил союз СССР и Китая. На самом деле КПК Китая приветствовала критику культа личности, см. статью «Троцкист Хрущев ссорится с Мао?» https://maxpark.com/community/5134/content/7144908#share
Китай сменил курс только в 1958-м – когда в виду провала пятилетнего плана было принято решение на сближение со США, и для «внутреннего употребления», т.е. для китайцев и для лагеря «социализма», был создан миф, что КПК недовольна нападками на великого Сталина и обвиняет СССР в том, что СССР… хочет мирно сосуществовать со США! Несмотря на ботинок Хрущева на трибуне ООН, несмотря на советские ракеты на Кубе и взрыв «кузькиной матери».
Понятно, что при таких фактах последнее обвинение просто нелепо.
И Сталин, и Мао были последовательными антикоммунистами. Первый провозгласил идиотский тезис о возможности победы социализма в отдельно взятой стране. Второй объявил главной движущей силой социалистической революции не рабочий класс, а крестьянство.
То, что Китай на момент завоевания власти «коммунистической» партией Китая по уровню развития производительных сил был еще более далек от социализма. Нежели Россия в 1917-м, было очевидно. Однако Мао купил помощь СССР простейшим путем и бесплатно: размахивая коммунистическим бантиком.
Правда, в 1956 году съезд КПК установил, что в стране – государственный капитализм, но это уже никого не волновало, ни на западе, ни в СССР.
Даже малограмотный Молотов, которого Сталин отправлял изучить Мао, сделал вывод, что тот скорее является «китайским Пугачёвым», чем марксистом.
19.11.1957, беседуя в Кремле с Андреем Громыко, Мао оценивал Сталина следующим образом: «В целом, по нашему мнению, Сталин имеет примерно 70% заслуг и 30% ошибок. Возможно, историки произведут другой расчёт заслуг и ошибок Сталина. Может быть, речь пойдёт о 10% ошибок. Мы не согласны с вами, главным образом, в том, что в начале постановки этого вопроса не были должным образом определены масштабы заслуг и ошибок Сталина… Некоторые из ошибок Сталина носят принципиальный характер, другие связаны с конкретной работой; некоторых ошибок можно было бы избежать, а некоторых трудно было избежать в условиях отсутствия прецедента диктатуры пролетариата».
Из речи Мао (январь 1957): «Сталин в действительности был метафизиком, он не признавал единства противоположностей. В философском словаре метафизически утверждается, что война не превращается в мир, а мир не превращается в войну, что оба эти явления разорваны, не связаны и не переходят друг в друга, что между ними существует лишь борьба, но нет единства. Ленин говорит, что война — это продолжение политики, это специфическое средство, что мир — это результат войны, а политика — это борьба в мирное время. Во время войны вынашивается мир, а в мирное время зреет война. Сталин же многих ввёл в заблуждение своими поучениями, в которых было немало метафизики и идейной косности. Поэтому совершались ошибки в политике».
В том же году Мао говорит о методах Сталина: «Если вдруг появлялись другие мнения, то они преследовались, и для контрреволюционеров был один конец — казнь. Каждый, кто имел другое мнение в отношении Советского Союза, объявлялся антисоветчиком».
В 1963-м Мао в своей очередной речи буквально повторял Хрущева на ХХ съезде: репрессии невиновных 1937-1938 гг. как «перегибы», противоречия внутри народа Сталин отождествил с противоречием между партией и врагами коммунизма, Сталин нарушал принцип демократического централизма в партии и т.д. И в заключении: «Он допускал некоторые ошибки и в отношениях с братскими партиями и братскими странами. В международном коммунистическом движении он давал также некоторые ошибочные советы. Все эти ошибки нанесли известный ущерб Советскому Союзу и международному коммунистическому движению».
Словом, лево- и правооппортунистом, ревизионистом и троцкистом оказался сам Сталин.
Представьте: двое плохо знают английский язык и пытаются научить друг друга.
Товарищ Цзы Сен Лао из Пекина рассказывает:
НКВД и МГБ постоянно пытались проникнуть в ближайший круг Мао. Только лишь личное досье Мао до 1943 года, хранящееся в советских архивах, состоит из 15 толстых томов.
До 2-й мировой, когда у Мао была возможность убить Чан Кайши, Сталин настоял на безопасности последнего. Мао обижался на Сталина, который постоянно считал Гоминдан своим Планом Б, пока, наконец, Мао не решился вытеснить Гоминдан на Тайвань.
Добавим: во время войны с Японией, от Сталина Мао Цзэдуну шли напрямую указания объединяться с Гоминданом.
Сталин хотел избежать прямой конфронтации со США из-за Китая в результате тлеющей войны между Мао и Гоминьданом с рекой Янцзы в качестве фронта. Его помощь Мао была ограничена так, чтобы держать конфликт в вялотекущей форме и низкой интенсивности, что раздражало Мао.
Добавим: летом 1947 г. Сталин выразил согласие на приезд Мао в СССР. Однако это могло вызвать осложнения Гоминьданом, который имел с СССР дипломатические отношения. Поэтому Москва переменила решение, заявив, что отсутствие Мао может повредить положению на фронтах. По той же причине Сталин отказал Мао в визите в 1948 году.
Сталин постоянно показывал свое превосходство над Мао, чтобы напомнить ему о «роли младшего брата».
После 2-й мировой Сталин демонтировал и привез в СССР не менее 1000 промышленных фабрик и электростанций из Маньчжурии, которую Мао считал китайской собственностью. Сталин пообещал компенсировать конфискованные активы, оказав помощь в индустриализации Китая. Однако не торопился с выполнением обещания. Основная часть советской помощи КНР была оказана Хрущевым.
Сталин не пожелал делиться с КНР ядерными технологиями, это сделал опять же Хрущев.
Сталин ввязался в конфликт между Южной и Северной Кореей, не посоветовавшись с Мао, а кашу пришлось расхлёбывать Мао.
Действительно, добавим: численность китайских военных, воевавших на стороне КНДР, достигала почти 3-х миллионов.
Действительно, 14 мая Сталин обратился к Мао с секретным посланием, которое китайская сторона интерпретировала следующим образом: «В беседе с корейскими товарищами Филиппов [один из псевдонимов Сталина] и его друзья высказали мнение, что в силу изменившейся международной обстановки они согласны с предложением корейцев приступить к объединению. При этом было оговорено, что вопрос должен быть решен окончательно китайскими и корейскими товарищами совместно, а в случае несогласия китайских товарищей решение вопроса должно быть отложено до нового обсуждения».
Однако, когда в июне 1950 года южнокорейский диктатор Ли Сын Ман, поддержанный США, перешел с войсками демаркационную линию и совершил рейд внутрь территории Северной Кореи, СССР без всяких совещаний оказал помощь Северной Корее.
Мао, продолжал Дзы Сен Лао, сильно заболел во время своего визита в Москву в 1949 году. Это произошло во время вспышки вражды между Югославией и СССР. Сталин в те дни уверял: «Стоит мне пошевелить пальцем, и Броз Тито сместят. Но сколько бы Сталин не шевелил своим пальцем, Броз Тито не смесили. В ходе переговоровс Мао Сталин сказал: «Мы опасаемся, что среди наших китайских товарищей есть и титоистские тенденции, не правда ли?» Позже сообщалось, что Мао сказал о том времени: «Мы все чувствовали огромный вопросительный знак, парящий над нашими головами».
В своих мемуарах «Памятное» Андрей Громыко, который в те дни был зам. министра иностранных дел, писал: «Мне, как участнику этих бесед и встреч, бросилось в глаза, что между двумя лидерами – Сталиным и Мао Цзэдуном разговоры завязывались, так сказать, с заминкой. Обменивались они несколькими фразами, разумеется, через переводчика, а затем наступала пауза, которая, однако, длилась далеко не минуту. Это отмечалось и за обедом, где два лидера сидели рядом… На следующий день я услышал от других товарищей, что, по их мнению, за обедом у «большой двойки» не хватало сердечности. Через несколько дней атмосфера в общем не изменилась…»
Между прочим, по приезде в Москву Мао прошёл вдоль выстроенного почётного караула и выступил с короткой речью, которую заключил словами: «Десять тысяч лет дружбе и сотрудничеству Китая и СССР!»
В 1957-м состоялся второй визит Мао Цзэдуна в СССР. В беседе с Громыко, который встречал гостя уже в ранге министра иностранных дел, Мао заверял, что «Китай никогда не пойдет на ухудшение отношений с Советским Союзом и будет совместно с вами выступать в борьбе за мир».
Но именно Мао начал конфронтацию с СССР.
В статье «Величайшая дружба», опубликованной 11.3.1953 «Известиях», Мао без тени смущения пишет: «Все произведения т. Сталина — это бессмертный вклад в марксизм. Его работы «Об основах ленинизма», «Краткий курс истории ВКПб», а также его последний великий труд «Экономические проблемы социализма в СССР» — это энциклопедия марксизма-ленинизма, обобщение опыта мирового коммунистического движения за последние сто лет. Его речь на XIX съезде Коммунистической партии Советского Союза — драгоценное завещание для коммунистов всех стран мира. Мы, китайские коммунисты, как и коммунисты всех стран мира, в великих трудах т. Сталина находим пути к своим победам».
А после ХХ съезда Мао сообщил: «Я сам когда-нибудь напишу книгу о Сталине, и она будет намного хуже, чем все прошлые и будущие книги о Сталине». Частично мы уже знаем, как Мао оценивал Сталина.
Еще бы, скажем, еще бы.
Во время войны в созданном на месте Маньчжурии марионеточном государстве Маньчжоу-го, помимо основных источников угля, железной руды и леса, оказалось сконцентрировано более 70% промышленного потенциала Китая. Там же находилась и сформированная японцами “армия последнего императора Китая”, в арсеналах которой имелось до 100 тысяч винтовок, несколько тысяч артиллерийских орудий и огромные запасы военного снаряжения и продовольствия.
9.8.1945 Красная армия начала «Маньчжурскую операцию». Сталин не преминул воспользоваться богатствами Манчжурии.
По договорённости с Чаном Кайши, советская сторона поэтапно передавала трофейное японское оружие представителям Гоминьдана. Коммунистов же СССР, бывало, поддерживал, а бывало, что и разоружал. Как, например, маньчжурских партизан под командованием Чжу Дэ и Линь Бяо.
14.8.1945 между СССР и Китаем был подписан договор о дружбе и сотрудничестве. Во исполнение договорённостей, достигнутых Рузвельтом, Сталиным и Черчиллем на Ялтинской конференции, СССР признал Маньчжурию и Синьцзян неотъемлемыми частями Китая и обязался не вмешиваться в китайские внутренние дела. Со своей стороны, Китай признал независимость Монголии и согласился на советскую военно-морскую базу в Порт-Артуре.
На переговорах Китай представляло правительство Чан Кайши. Китайские коммунисты в процессе не участвовали. В итоге Мао заклеймил этот договор как «предательский удар ножом в спину китайской революции». Сталин в ответ назвал его «авантюристом».
Из Манчжурии Сталин вывез всё, кроме демонтированных заводов — сырьё, продовольствие, прочие ценности, в т.ч. 33 млн долл. золотом, найденных в одном из банков.
И лишь позднее Сталин начал снабжать Мао тяжелым вооружением. В обмен на продовольствие.
Даром Сталин отдал Мао лишь КВЖД, построенную еще до 1917 года, по очередному договору о дружбе от 14.2.1950. По тому же договору Сталин возвращал арендованный незамерзающий порт Дальний, предоставлял кредит на выгодных для КНР условиях и присылал Китаю специалистов для подъёма промышленности.
В чем тут дело?
Великобритания опасалась послевоенного усиления США в Азии. Сразу после приезда Мао в СССР Лондон признал в качестве легитимного правительства Китая компартию, а не тайваньское правительство Чан Кайши, которое поддерживали США. Одновременно в американском руководстве боролись два подхода: поддерживать Чан Кайши до конца или признать Мао Цзэдуна и включить Китай в сферу своего влияния.
Тем не менее, безвозмездную военную помощь от СССР Китай получил лишь при Хрущеве.
На расширенном заседании Военного совета ЦК КПК 11.9.1959 года Мао заявил: «Мы должны покорить земной шар. О том, как работать на Солнце, мы пока говорить не будем. Нашим объектом является весь земной шар. Непременно надо проникнуться такой решимостью».
Специфика, однако.
Подготовил Борис Ихлов, 29.6.2020